Слешный, рейтинг R.
Вообще-то, это кусочек большого, но вот захотелось, чтобы побыл этот кусочек драбблом. Там романтишно...)))
Сон навалился, словно зверь и болью ударил в грудь, опрокинув куда-то в темноту. Под ним был камень. Что-то гулко пульсировало, отдаваясь болью в висках и, эхом отражаясь от стен. Он знал. Еще не видел, но уже знал. Губы обдало жаром, и он почувствовал вкус пепла и крови.
Он снова был там.
Ты помнишь?
И в глазах отражается огонь.
Помнишь….
Руки упираются в грудь и лицо так близко. Его лицо. Совсем не изменился. Вот только в глазах появилось что-то чужое. Безумие.
Нет. Я не безумен. Я бессмертен. Как и ты.
Он сел и притянул его к себе. Уткнулся лицом в грудь и поцеловал рядом с соском. Он не забыл, как ему нравилось. Помнил.
Я знал, что ты придешь.
Пальцы зарываются в волосы, и он поднимает лицо, чтобы увидеть огонь в его глазах. Их тела такого же цвета как пепел. Это их проклятье. Жить и смотреть, как все обращается в пыль, прах и пепел.
Она сказала, что ты возродишься, что ты вернешься. Я искал тебя. Проникал в сознание других, все думал, вдруг ты забыл и не помнишь, кто ты, не знаешь, что я жду тебя.
Губам жарко и больно от поцелуев. Руки ласкают горячее тело - вспоминают и не хотят отпускать. Пусть так, пусть нельзя, им всегда было нельзя, но разве кто думал об этом. Знал. Все знал. Она сказала, что надо остановиться или обоих поглотит тьма. Он обещал. Ей, друзьям, жене, самому себе, но потом они оставались наедине, и все посылалось в ту самую тьму.
Приди…
Их тела так близко и, если закрыть глаза, то можно представить что не было всей этой истории с предательством и проклятьем, можно обнимать своего любовника одной рукой за талию, а второй ласкать, растягивая, слушая тяжелое дыхание и стоны.
Ко мне…
Отклониться чуть назад, увлекая за собой, вынуть пальцы, крепко обхватить руками бедра и потянуть вниз.
Ты всегда хотел большего. Если власть, то абсолютная. Если любовник, то только твой.
Четкие размеренные движения тела. Главное не думать. Не знать. Забыть. Хотя бы на время. Он царапает его спину, и чувствует боль на собственных плечах от впившихся ногтей, целует шею и грудь…. Это не любовь – ее вообще нет.
Да. Хотел. И сейчас хочу. И только я могу дать тебе то, что ты так ищешь…
Он не выдерживает, с силой прижимает его к себе и опрокидывает на спину, подминая под себя. Теперь уже он задает ритм, двигаясь жестко и властно, царапая бедра, не в силах оторвать взгляд от этих глаз, в которых было не только безумие, но и жизнь.
И что? Что ты можешь знать? Ты знаешь, что я ищу? И что же это?
Он не контролировал себя. Не хотел. Целовал губы, шепчущие его имя. Настоящее. Во всем этом проклятом мире, только они двое не боялись произносить имена друг друга. Не боялись смотреть друг другу в глаза. Им нечего было делить. Оба прокляты. Оба бессмертны. Тело под ним выгнулось, кончая, и он последовал за ним.
Я освобожу это мир. Я освобожу тебя. Я дам тебе…. Смерть.
На руках был пепел. Он был повсюду. Он лип к мокрому от пота телу, высыхал и неприятно саднил кожу. Их тела были одного с ним цвета. Неужели все закончится именно так? Корочка засохшего пепла на руках начала трескаться…. Вот и все. За спиной гулко и равномерно пульсировало огромное сердце. Единственное живое существо в этом мире.